"Францию расстреляли. Походя и между делом. Сто тридцать два бывших живых человека. И это не конец, это остановка между нашим самолетом и следующей атакой. Французы стали только сильнее, по крайней мере "Марсельеза", спетая нестройным хором живых, показала что нация едина. Мир отозвался многоголосием, которое также слилось в такт единому ритму.

Голос России в этом пении был и был он так же важен, слышен и созвучен. Тем не менее странная развернувшаяся дискуссия на тему форм скорби, как именно эта самая скорбь должна выражаться и достаточно ли кто-то скорбит или нет, не говоря уже о цветах флага на аватарках людей, натолкнула меня на некоторые мысли.

У нашей цивилизации есть свой главный цемент - язык, вера и сострадание".