Слова вице-премьера министра финансов Алексея Кудрина о том, что рост на фондовых и товарных рынках вызван притоком спекулятивных денег, которые уйдут, когда развитые страны начнут стратегии выхода из режима экстренного финансирования экономик, привели к снижению на российском фондовом рынке. В своем выступлении на финансовой конференции "Ведомостей" Кудрин, говоря о деньгах, которые поступили на рынки в условиях низких ставок, заявил: "Я предупреждаю - они пришли на время. Поэтому так нервно реагируют рынки на заявления о начале реализации стратегии выхода".
Реализовывать эти стратегии, по мнению Кудрина, развитые страны начнут в середине-конце следующего года. Тогда-то, следуя логике министра, и можно ждать коррекции цен на сырье и акции. Применительно к нефти министр даже назвал конкретную цифру - 60 долларов за баррель.
Звучит эта оценка чрезвычайно разумно и убедительно, она совпадает с прогнозами большинства участников рынка и финансовых аналитиков. Более того, если рассматривать ведомство, которым бессменно с начала века руководит Кудрин, в качестве инвестора, то еще осенью прошлого годаможно было сделать вывод, что стратегия инвестирования правительственных резервов (Резервного фонда и Фонда национального благосостояния) оказалась едва ли не самой успешной.
Можно без преувеличения сказать, что ни один "легендарный" частный инвестор, управляющий сопоставимыми средствами, ни один суверенный фонд не действовали настолько успешно. Переход от ультраконсервативной стратегии к покупке акций на деньги Фонда национального благосостояния был проведен в самый благоприятный момент, и бумаги были куплены почти на минимальных уровнях. В любое другое время открытое размещение подобного объема средств было бы проблематично осуществить даже чисто технически, поскольку выход на рынок с такими деньгами неминуемо привел бы к взвинчиаванию цен на низких объемах.
Тем более странно прозвучали объяснения того, почему ВЭБ примет участие в IPO "Русала", вложив деньги Фонда национального благосостояния. На это пойдет часть прибыли, полученной от "поддердки фондового рынка". Покупка даже на первый взгляд выглядит сомнительно, если учесть, что UC Rusal - иностранная компания, зарегистрированная на острове Джерси, который всегда был офшором. Более того, размещение состоится в Гонконге и Европе, а на российском рынке акции ни в каком виде продавать не планируется.
"Это рыночная сделка, по этой причине она абсолютно правильна. Это хорошая сделка" - убеждает Кудрин. Но куда в таком случае девать все его разглагольствования о грядещей коррекции. Не лучше ли подождать до середины-конца следующего года, чтобы сделка была еще лучше? "Это вхождение в капитал - долгосрочная инвестиция, минимум на 3 года", - утверждает министр финансов и член наблюдательного совета ВЭБа. Оценить, прибыльной в итоге оказалась покупка акций "Русала" или нет, по мнению министра, можно будет "не через год, а как минимум через 3-5 лет". Но и это не повод покупать на локальных максимумах.
Есть, правде, и другое объяснение. "Русал" планирует разместить около 10% акций. По словам Кудрина, "при размещении 10% акций Олег Дерипаска теряет контроль. Но, добирая 3%, мы получаем контрольный пакет. 3% необходимы для получения контроля". Вот интересно, кто эти самые "мы". Если правительство боится, что контроль над российской алюминиевой отраслью перейдет к иностранцам, не стоило изначально позволять, чтобы все алюминиевые активы страны были сконцентрированы в офшорной компании, деятельность которой регулируется не только (и даже не столько) российским законодательством.
Если правительство боится, что российские резиденты потеряют контроль над офшором, в котором сконцентрированы все алюминиевые активы страны, то Олег Дерипаска не слишком надежный гарант. Сегодня он резидент, а завтра - ищи ветра в Лондоне. К тому же Дерипаска - далеко не единственный российский акционер "Русала". Есть еще "Онэксим" Михаила Прохорова, которому сейчас принадлежит 14% акций, а после конвертации части долга Дерипаски Прохорову в акции эта доля и вовсе вырастет до 19,2%.
На этом фоне 3% ВЭБа, которые якобы нужны для сохранения контроля над компанией, играют роль лишь в том случае, если у Дерипаски с ВЭБом какие-то особые партнерские отношения, причем госкорпорация в этих отношениях - отнюдь не старший партнер с правом решающего голоса.
Инвестирование денег Фонда национального благосостояния в акции российских эмитентов было действительно очень неплохо исполненной финансовой операцией, которая принесла беспрецедентную для суверенных фондов прибыль. А вот тратить эту прибыль на то, чтобы помочь погрязшему в долгах олигарху сохранить контроль над своей компанией (пусть и очень крупной), зарегистрированной в офшоре, - идея, мягко говоря. сомнительная.