МИХАИЛ КАСЬЯНОВ, Премьер-министр РФ 2000-2004:
2 апреля в Лондоне открывается саммит "двадцатки". Лидеры двадцати ведущих стран, определяющих динамику развития глобальной экономики, во второй раз соберутся для обсуждения координации усилий по борьбе с международным финансовым кризисом.
Россия, которая из всех участников встречи, пожалуй, наиболее остро ощущает на себе его негативные социально-экономические последствия, вероятно, как никакая другая страна заинтересована в подобной координации. Состояние нашей экономики очень сильно зависит от внешней конъюнктуры, и возобновления экономического роста можно ждать не раньше, чем восстановится мировой спрос.
Поэтому российская стратегия на саммите вроде бы должна быть очевидна: поддерживать предпринимаемые на национальном и международном уровнях антикризисные меры, которые направлены на скорейшее восстановление мировой экономики, на восстановление зарубежного спроса на нашу продукцию.
Однако вместо этого мы видим совершенно иной подход. Предложения России к саммиту делают акцент на критике поведения США и на поддержке инициативы Китая по пересмотру статуса доллара как глобальной резервной валюты.
Несмотря на кажущуюся солидность выдвигаемой аргументации и ставшую уже традиционной беспроигрышную апелляцию к антиамериканским сантиментам, данный подход не только нелогичен, но и противоречит национальным интересам России.
Как бы кому ни хотелось, а в приказном порядке назначить ту или иную валюту резервной или лишить ее этого статуса невозможно. Резервный статус доллара вовсе не был навязан миру насильно, а выкристаллизовался после отказа от золотого стандарта в ходе конкурентного экономического процесса и не раз подвергался серьезным испытаниям.
И сегодня спрос на доллар по-прежнему высок не потому, что американская валюта является резервной; ровно наоборот – доллар выступает в качестве резервной валюты, поскольку весь мир верит в устойчивое функционирование самой большой экономики и желает покупать американские товары и услуги. Пока это так, все разговоры о переходе на иной международный стандарт, по меньшей мере, беспредметны.
Наилучший ответ на вопрос, насколько реальны опасения, связываемые с надежностью и обеспеченностью доллара, дает поведение самого Китая, который, по имеющимся данным, в последнее время неуклонно наращивал абсолютные объемы и долю этой валюты и американских казначейских обязательств в своих резервах.
США и Китай в нынешних финансово-экономических условиях связаны как сиамские близнецы, и в качестве связки выступает именно доллар: не случайно, что госсекретарь Хиллари Клинтон в ходе недавнего визита в Поднебесную вынуждена была подчеркнуть особую роль Китая в финансировании растущего американского госдолга. Очевидно, что, инициируя дискуссию о глобальной резервной валюте и обеспечивая ей международную поддержку, Китай ставил цель укрепить свои позиции в предстоящем серьезном двустороннем диалоге с США на темы координации экономической политики.
А нам это все зачем? Вместо присоединения к коалициям, отражающим чужие национальные интересы, и выдвижения идей-фантомов вроде учреждения в Москве международного финансового центра России следовало бы сосредоточиться на формировании собственной повестки дня, которая имеет реальную перспективу и будет позитивно воспринята партнерами.
Важным направлением такой повестки могла бы стать поддержка международных инициатив и принятие на себя обязательств по отказу от протекционизма в торговой и инвестиционной сферах, действительно угрожающего международной торговле, и, следовательно, перспективам восстановления глобальной экономики и внешнего спроса на российские товары (заметим, что Россия – единственная страна "двадцатки", не являющаяся членом ВТО).
Иначе, уже успев дискредитировать себя в качестве полноправного члена "восьмерки", наша страна рискует оказаться и на задворках "двадцатки".