Тверской суд перенес на 17 мая рассмотрение дело журналистов телекомпании "Эхо-ТВ", которых обвиняют в нарушении общественного порядка 7 мая в Большом театре, когда там проходила акция национал-большевиков.
Как рассказал NEWSru.com главный редактор телекомпании Андрей Норкин, заседание началось около 16:30 и закончилось в 16:55. Рассмотрение было перенесено из-за того, что на заседание суда не явились свидетели. По протоколу, составленному 7 мая, свидетелями являются сотрудники УВД "Китай-город". Примечательно, что эти же люди, составлявшие протокол, одновременно являются и понятыми по делу.
Корреспондент телекомпании "Эхо-ТВ" Александр Орлов и оператор Владимир Бойков обвиняются в том, что во время акции "лимоновцев" они находились в партере Большого театра, разбрасывали там листовки, и при этом выкрикивали нецензурные лозунги.
Александр Орлов рассказал ранее NEWSru.com, как происходили события. "Охрана появилась в зале через три-четыре минуты после начала акции. Они стали колотить лимоновцев. Кто-то из публики возмутился действиями охраны. Особенно сильно нацболов били в правительственной ложе. Я видел, как одного из них ударили стулом по голове. Потом выяснилось, что это были охранники из ФСО, которые, видимо, ждали приезда Путина.
Мы спустились по лестнице. Первым задержали оператора Владимира Бойкова. Я прошел через турникеты, а его задержали. Я увидел, как его поволокли куда-то под руки. Я позвонил редактору и сказал, что задержан оператор и попросил, чтобы принимали меры, потому что охрана вела себя довольно агрессивно.
Вызвал еще одну съемочную группу. В этот момент милиция начала выводить нацболов. Они были сильно побиты. Некоторых тащили прямо с железками, к которым они себя в театре приковали. Мы это все снимали. И нас задержали уже с новой съемочной группой. Милиция хотела забрать кассету. Я возмутился и сказал, что мы находимся на улице и снимаем, что хотим. Они силой отобрали кассету и отдали ее какому-то подполковнику милиции. Он проверил наши документы. Я спросил его о Владимире Бойкове. В ответ он в грубой форме предложил нам удалиться.
Опасаясь за видеокамеру, я отправил оператора в офис компании, а сам пошел выяснять судьбу Бойкова к служебному входу. Я спросил, в какое отделение его везут. Человек в штатском показал на меня пальцем. Два милиционера в звании полковника заломили мне руки и объявили, что я задержан по подозрению в организации этой акции в театре. Я требовал оформить протокол. Но меня засунули в багажник милицейской "ГАЗели".
В отделении милиции я сидел в обезьяннике вместе с национал-большевиками. Их группами вызывали на допрос. Были слышны крики. Те, кто возвращался, говорили, что очень сильно бьют. Утверждали, что милиция пассивно наблюдает, а бьют сотрудники ФСБ. Нацболке Архиповой, со слов самих лимоновцев, еще в театре отбили почки. У нее пилонефрит, ей стало плохо в уже обезьяннике. Она стала терять сознание, а "скорую" не вызывали больше двух часов. Подростку 16 лет проломили голову. Я тоже подвергся серьезному насилию.
Нас выпустили в три часа ночи. Я спросил, а что это вообще было с нами. В ответ нам просто ответили, чтобы мы немедленно покинули помещение".