Американский сенатор-республиканец Джон Маккейн пытается убедить Джорджа Буша бойкотировать саммит "восьмерки" в Санкт-Петербурге, который пройдет в июле.
"Я полагал, что мы не должны включать Россию в "большую восьмерку", заявил Маккейн в воскресенье в эфире телекомпании NBC.
Маккейн заявил, что США должны жестко отреагировать на антидемократические действия России, и предложил президенту Бушу пересмотреть свое отношение к российскому президенту Владимиру Путину, пишет сегодня The Washington Post (полный текст на сайте Inopressa.ru).
После первой встречи с Путиным в июне 2001 года Буш сказал, что он смог заглянуть в душу Путина и увидел человека очень открытого и заслуживающего доверия. Упомянув об этой оценке Буша, сделанной всего через несколько месяцев после вступления во власть, Маккейн отметил: "Послушайте, мы все порой говорим глупые вещи. Я уверен, что в свете последних действий Путина президент переоценил свою позицию".
"Это было в начале его президентства, – добавил Маккейн, сенатор-республиканец от штата Аризона. – Президент пытался развивать хорошие отношения с Путиным... Я не говорю, что это глупо. Я бы сказал, что с моей точки зрения говорить такое было глупо, но мы все делаем заявления, которые иногда при взгляде в прошлое кажутся неверными".
По словам Маккейна, возможного кандидата в президенты на выборах в 2008 году, Путин подавил россиян и российские СМИ, поддержал авторитарного президента Белоруссии и не сотрудничал с США в деле о предполагаемых ядерных разработках Ирана.
"Я полагаю, мы должны как-то отреагировать, – заявил Маккейн в передаче Meet the Press. – Проявления демократии сегодня в России крайне слабы, так что я бы действовал очень жестко". Подчеркнув, что ему "не следует диктовать это президенту", сенатор подтвердил, что на месте Буша сам он пошел бы на бойкот саммита. "Я, вероятно, сделал бы это", заявил он.
Но как напоминает издание, на прошлой неделе Буш заявил, что он обеспокоен борьбой в России с внутренним инакомыслием, однако на саммит все равно приедет. "Я не отвергаю Россию", - указал он.
29 марта, выступая в вашингтонской правозащитной организации Freedom House, Буш подчеркнул, что для США "было бы ошибкой" не участвовать в работе саммита в России. "Я считаю, что не ехать на саммит "восьмерки" было бы ошибкой для Соединенных Штатов", - заявил глава Белого дома, отметив, что ему "некоторые советуют не ехать на "восьмерку".
Буш сказал, что считает свою поездку в Санкт-Петербург необходимой также и для того, чтобы иметь возможность во время саммита поднять темы, которые беспокоят США, в том числе вопросы демократии в России.
Ранее призывы бойкотировать саммит отказался поддержать советник президента США по национальной безопасности Стивен Хэдли, который в воскресенье 26 марта в эфире телекомпании CBS назвал санкт-петербургский саммит "важным форумом, где страны могут встретиться и заняться решением экономических и других проблем".
"Если вы хотите поощрить демократию в России, хотите ли вы вытолкать Россию из всех этих институтов, которые стремятся сохранить эти ценности?" - задался вопросом Хэдли, подчеркнув, что, по мнению администрации Буша, "на данный момент участие в саммите "большой восьмерки" имеет большую ценность, отчасти потому, что это потребует от русских ответить на ряд жестких вопросов - не с нашей стороны, а со стороны международного сообщества".
Как сообщалось ранее, президент Буш может приехать на саммит, но подвергнуть бойкоту банкет в честь открытия июльского саммита "большой восьмерки" в Санкт-Петербурге. Не желая отставать, но робея нанести такое страшное оскорбление президенту Владимиру Путину, европейские лидеры уйдут из-за стола до того, как подадут десерт. Такую метафору положения, в которой оказались США и их партнеры по прежней "большой семерке", предложила газета The Financial Times. Напомним, в июле саммит в рамках "большой восьмерки" должен впервые пройти под председательством России в Санкт-Петербурге.
Все же дипломаты сходятся на том, что гости Путина должны просто приехать и вытерпеть саммит в Петербурге. Бойкот запоздал, и в любом случае в американской администрации и между европейскими правительствами слишком много разногласий, чтобы можно было выработать единое мнение.