"Три года назад будущее казалось не таким и плохим. 19 декабря 2013 года, завершая ежегодную пресс-конференцию, Владимир Путин объявил о предстоящем помиловании Михаила Ходорковского - и уже на следующий день узник получил свободу. На самой пресс-конференции он говорил об успехах - 12-процентный рост жилищного строительства, 5,5-процентный рост реальной (за вычетом инфляции) зарплаты, 3,6-процентный рост реальных денежных доходов населения", - напоминает политик в блоге на сайте радиостанции "Эхо Москвы" в преддверии очередной пресс-конференции президента.
"Говоря о финансовой поддержке Украины (15-миллиардный кредит и снижение цен на газ), он называл ее "братской страной" и заявлял, что мы "должны поступить, как близкие родственники, и поддержать украинский народ в этой сложной ситуации".
Отвечая на вопрос "Дождя" о том, что он будет делать, если "многонедельный и несанкционированный, что важно подчеркнуть, майдан случится на Соборной площади в Москве или на Красной" (киевский майдан - против которого пока еще не применяли силу, - тогда уже начался), Путин заявлял, что "каждый гражданин либо политическая партия, объединение имеют право выражать свое мнение в отношении тех или иных принимаемых в стране решений, в том числе и с помощью массовых уличных мероприятий". А говоря об украинском майдане, уверял, что "подавляющее большинство российских граждан относится к Украине позитивно, это стопроцентно, к бабке ходить не нужно, спрашивать".
Сергей Лойко напомнил о призывах севастопольских депутатов к Путину ввести войска в Крым, и спросил: возможна ли, - по аналогии с Абхазией и Южной Осетией в 2008 году, - ситуация, в которой "вы также будете защищать интересы русскоязычных жителей Крыма, скажем, или российских граждан того же Крыма, или военную морскую базу в Севастополе? Возможен ли вообще в природе ввод российских войск в Украину или нет? Надо получить точный ответ. И при каких условиях?"
Путин уверенно ответил, что "это некорректное сравнение", и "ничего с Крымом не происходит подобного тому, что происходило с Южной Осетией и с Абхазией". И что тот факт, что "нам небезразлично положение наших соотечественников" - это "совсем не значит, что мы собираемся махать шашкой и вводить войска. Это полная ерунда, ничего подобного нет и быть не может".
Что было потом - хорошо известно.
Минуло сто дней - и Крым был отнят у "братской страны". Совет Федерации по предложению Путина дал согласие на ввод российских войск на Украину. А государственная пропаганда начала в режиме нон-стоп превращать "позитивное отношение" к Украине в противоположное - голося об "украинском фашизме", "киевской хунте", "карателях" и "распятых мальчиках".
Ответом на это стали санкции, экономический кризис, обвал рубля и падение уровня жизни российских граждан. А из всех государственных программ у российских властей с тех пор (цитирую моего друга и коллегу Льва Шлосберга) остались только две - "Крым" и "война".
Интересно, осмелится ли кто-то на предстоящей 22 декабря пресс-конференции напомнить Путину его ответы трехлетней давности?"