"Координатора московского штаба Навального Олега Степанова задержал второй оперполк на выходе из спецприемника, где Олег отбыл 8 суток ареста за якобы "призывы к несанкционированным митиингам". Олега отвезли в ОВД Хорошево-Мневники, там составят новый протокол об административном правонарушении (пока даже не знаем, о каком), потом повезут в "суд", и посадят еще на сколько-то суток не пойми за что. Мы все к этому уже привыкли, конечно. И к "цепочкам арестов" тоже — хотя это довольно свежая инновация", - пишет соратник Алексея Навального на своей странице в Facebook.
"Давайте я расскажу еще раз очевидные вещи о том, почему к этому привыкать и считать это нормальным никак нельзя.
Допустим (!), некто действительно совершил сразу несколько административных правонарушений. Но протокол об административном правонарушении, в соответствии с КоАП, составляется либо на месте правонарушения, либо, в исключительном случае, в течение двух дней после его выявления. На эту норму суды уже давно плюют — рекордсменом тут являюсь я, на меня составляли протокол 10 июня 2019 года за "правонарушение" от 9 сентября 2018 года (9 месяцев!) — но раньше это как-то пытались оправдывать тем, что, мол, были проблемы, не удавалось установить местонахождение нарушителя, чтобы его привлечь к ответственности.
Но если человек уже в спецприемнике — в учреждении, которое относится к тому же ведомству, МВД, которое расследует административные правонарушения и составляет протоколы. Ничто не мешает, собственно, пока правонарушитель сидит, составить в отношении него столько протоколов, сколько нужно.
Почему же этого не происходит? Потому что сроки административных арестов не складываются. То есть если тебе дали 3 раза по 10 суток одновременно, ты сидишь все равно 10 суток. Арестовывая человека на выходе и повторно отправляя в суд, они обходят это ограничение, искусственно удлиняя срок ареста. В потенциале, получают возможность хоть пожизненный срок "в розницу" раздать. (Ну не пожизненный, там год срок давности, но год — легко, вообще без проблем).
Но главное, конечно, в том, что тут имеет место чисто репрессивный, пыточный подход. Осознанно. Человек отсидел, готов освободиться, его ждут родные и друзья — и тут его снова пакуют, в самый радостный момент, на глазах у близких. Это очень тяжелый психологический удар, серьезная травма для всех (больше всего, безусловно, для самого арестанта, который только что считал часы до выхода — и тут снова без телефона в автозаке в полной неизвестности)— и государство-террорист наносит ее совершенно сознательно.
Это беззаконие еще и очень лицемерно. Потому что это вот то же самое государство, которое, когда ему надо, исповедует иезуитски-легалистский подход ("тут у вас в подписи помарочка, мы ее забракуем, закон суров — но ведь это закон") — оно же абсолютно демонстративно плюет на собственные законы в других случаях. (В данном случае — на Кодекс об административных правонарушениях). Нельзя этого забывать никогда, когда нам в очередной раз будут объяснять, что "ну что поделать, мы не можем вас зарегистрировать — может быть и хотели бы, но по букве закона никак нельзя".
Вообще, нам очень всем важно не ослаблять нетолерантности. Как мы сначала привыкли к штрафам, потом к арестам — не привыкнуть таким же образом к этим вот "цепочкам арестов", к другим проявлениям откровенного государственного терроризма. Критически важно не забывать и не прощать. Ну и ЕСПЧ, конечно".