Политик утверждает, что падение нынешнего режима может сопровождаться большими катаклизмами и какое-то время страну ждет период практически открытого фашизма. И потому для перехода к нормальной жизни надо уже сейчас думать, как уменьшить объем насилия.
"Поражения дают - должны давать! - толчок размышлениям. И теперь для тех, кого не устраивает нынешний вектор движения страны, на первый план выходят не столько политические, сколько интеллектуальные вызовы. Но они не в том, чтобы разрабатывать планы захвата почты и телеграфа или даже иные, мирные варианты. Есть несколько задач, которые надо, по крайней мере, попытаться решать", - пишет Леонид Гозман в "Ежедневном журнале".
"Необходима краткосрочная программа действий, скажем, на один-два месяца для первого нормального (демократического, реформаторского - как хотите назовите) правительства страны. Среднесрочную и долгосрочную они сделают сами. А вот краткосрочная программа на первые дни принципиально важна - переходные процессы всегда самые тяжелые и непредсказуемые. В ее отсутствие, в условиях растерянности или эйфории неизбежно делаются деструктивные глупости, типа принятого Верховной Радой закона о языке - даже "вето" и.о. президента не смогло предотвратить его масштабных разрушительных последствий.
Самое важное. Надо проанализировать свои ошибки, понять, что мы, т.е. люди, стремящиеся к европейскому пути развития страны - наши лидеры, пишущие в либеральных СМИ журналисты, все мы, - делали не так. И не в последнюю кампанию, а начиная с 1991 года. Нынешнее положение страны неправильно объяснять только злокозненностью и аппаратными талантами "питерских чекистов" и других наших оппонентов или ограниченностью, нечестностью и недоговороспособностью лидеров демократического движения. Какие наши действия открыли дорогу негодяям, облегчили задачу демагогам?
И проблема идеологии. Предложенная нами альтернатива, безусловно, правильная - об этом говорит весь опыт развития человечества, - но она оказалось непривлекательной для большинства. Наши слова, даже когда не вызывают резкого отторжения, не пробуждают энтузиазма. Мы - не все, конечно, но многие - грешим высокомерием и презрением к согражданам. В результате наши идеи не воспринимаются как естественные для страны, поэтому им так легко приклеивать ярлык чужеродности, а их носителей - нас - объявлять "иностранными агентами". Значит, мы должны так переформулировать свои тезисы, чтобы при этом сохранить их суть. Наши идеи должны стать своими не только для избранных, но и для миллионов. Или мы это сделаем, или должны будем вместе со своими великими предшественниками признать свое историческое поражение".