Повествуя о целях трехдневного визита китайского премьера Вэнь Цзябао в Москву, СМИ - как российские, так и китайские, ограничиваются общими словами о двустороннем сотрудничестве в области экономики, торговли, нефтегазовой отрасли, ядерной энергетике, разработки новых технологий и научных исследований.

Все это, конечно, обсуждается. Даже результаты в виде договоренностей о выделении кредитов Роснефти и Транснефти в обмен на долгосрочные контракты и достройку нефтяной трубы до Китая или о допуске акций российских компаний на Гонконгскую биржу - налицо.

Тем не менее, главной темой этих переговоров не может не быть будущее глобальной финансовой системы. В середине ноября в Вашингтоне состоится саммит "Большой Двадцатки", и российские власти неоднократно заявляли, что готовят ряд предложений по перестройке мировой финансовой архитектуры.

Буквально накануне визита товарища Вэня российский президент в своем видеоблоге поведал россиянам: "Мы должны активно участвовать в разработке новых правил игры в мировой экономике - для получения максимальных выгод для себя и для продвижения новой идеологии, обеспечивающей демократичность и устойчивость глобальной финансовой архитектуры".

Интересно, что это почти дословно совпало с заявлением китайского премьера, сделанным незадолго до официального визита в Москву: "Нужны реформы, которые поспособствуют созданию справедливой и эффективной глобальной финансовой архитектуры". В том же ключяе, кстати говоря, выступают и европейские лидеры представители денежных властей - от Николя Саркози и Сильвио Берлускони до председателя Европейского ЦБ Алана Трише. В чем может заключаться суть этих реформ никто пока так и не озвучил. Российские лидеры в последние годы как мантру повторяют слова о многополярном - в том числе и финансовом - мире, одним из полюсов которого должна стать Москва.

Идея дедолларизации мировой экономики витает в воздухе, и последнее предложение Владимира Путина отказаться от долларов во взаимной торговле вполне отвечает этой идее.

При этом никто ни словом не обмолвился с тем, что будет, например, с китайскими золотовалютными резервами, приближающимися уже к 2 триллионам долларов и размещенным в значительной степени в американских казначейских облигациях. Никто так же не может придумать, что делать с американским госдолгом, который растет уже не только за счет дефицита бюджета, но и за счет "национализации убытков" - один "План Полсона" предусматривает увеличение госрасходов на 700 миллиардов долларов за один финансовый год, а готовится еще новый пакет мер стоимостью около 300 миллиардов.

Укрепление доллара относительно европейских валют, которое наблюдается в течение последних нескольких недель, никого не должно вводить в заблуждение. Отчасти оно объясняется тем фактом, что власти европейских стран "национализируют убытки" своих финансовых институтов в неменьших, если не в больших мастабах. Отчасти - паническим выводом (нередко вынужденным) американскими инвесторами денег отовсюду, откуда возможно. Бегство от рисков пока выливается в рост цены на американские государственные долговые бумаги. Но явление это временное.

Ситуация на редкость благоприятна для выхода из подорожавших американских долговых бумаг. И российский ЦБ из американских инструментов выходит, снижая золотовалютные резервы на 15-16 миллиардов долларов в неделю. Не менее благоприятна ситуация для скупки собственного долга, который как никогда дешев. Причем долга не только государственного, но и корпоративного. Занимается ЦБ и этим (по крайней мере, в отношении долга частных компаний), и 50 миллиардов, выделенные Банком России ВЭБу на рефинансирование западных долгов - ровно то самое.

Китай, который до сих пор помогает США рефинансировать госдолг (на конец сентября золотовалютные резервы Китая достигли 1,9 триллиона долларов, что на треть больше, чем в годом ранее), не может не беспокоиться. Стать единственным платежеспособным спонсором стабилизации мировой финансовой системы - миссия почетная, но чреватая материальными потерями. Причем если бы еще Китаю предложили купить американскую банковскую систему, товарищи из КПК могли подумать, Но речи об этом нет - купить предлагается обязательства правительства, которое само входит в капитал падающих банков.

Более того, ни Китай, ни Россию, ни арабов, ни Японию никто особенно и не уговаривает покупать американские долговые бумаги. В случае сокращения покупок Федеральный резерв вполне способен включить печатный станок и напечатать долларов достаточно, чтобы расплатиться со всеми желающими. Этого-то Поднебесная и стремится избежать. Одним словом, Китай пока не готов к резким движениям, способным обрушить доллар.

Возможно поэтому на прямой призыв Путина отказаться от доллара во взаимной торговле китайский премьер уклончиво ответил, что в условиях кризиса главное - доверие. Закладывать еще одну мину под должника, который задолжал тебе без малого два триллиона не слишком разумно. Если для России ослабление доллара - благо, поскольку означает практически автоматический рост цен на нефть, то у Китая ситуация обратная.

Тем интереснее, с чем готовится выйти Китай на "Двадцатку", и что именно подразумевает Вэнь Цзябао под реформами "которые поспособствуют созданию справедливой и эффективной глобальной финансовой архитектуры".

Без поддержки Китая российские попытки форсировать построения "многополярной" мировой финансовой архитектуры выглядят не слишком перспективными. Без поддержки России (и в еще бошльше степени Японии, накопившей вторые по размерам после Китая золотовалютные резервы) стратегия Китая, предусматривающая плавный переход к модели роста, основанной на внутреннем потреблении может омрачиться шоком от обесценения накопленных 2 триллионов долларов. Компромисса ,который устроил бы всех, включая США, Европу, Японию, страны-экспортеры нефти, пока не просматривается.