В четверг Владимир Путин подписал федеральный закон "О государственном языке Российской Федерации". Госдума приняла закон 20 мая, а Совет Федерации одобрил его 25 мая текущего года.
На официальном сайте президента Путина поясняется, что федеральный закон "направлен на обеспечение использования государственного языка России на всей территории Российской Федерации, в частности, путем определения сфер его использования, обеспечения права граждан России на пользование государственным языком, защиту и развитие языковой культуры".
Законом вводится понятие "государственный (русский) язык", который не тождественен "русскому языку". Сферами обязательного использования государственного русского языка считаются деятельность федеральных органов власти, выборы и референдумы, судопроизводство, международные договоры, написание географических объектов, документы, удостоверяющие личность, деятельность СМИ и реклама.
В этих сферах по новому закону запрещается использование "слов и выражений, не соответствующих нормам современного русского литературного языка, за исключением иностранных слов, не имеющих общеупотребительных аналогов в русском языке".
Первоначально проект закона запрещал использование "просторечной, пренебрежительной речи, бранных слов и выражений, а также иностранных слов при наличии общеупотребительных аналогов в русском языке". Эта норма вызывала много споров и была скорректирована по настоянию Совета Федерации. Теперь вместо слова "спикер" в официальных документах нужно использовать "председатель законодательного собрания", пишет "Коммерсант".
Когда проект закона принимался Госдумой, сопредседатель согласительной комиссии Елена Драпеко объяснила, что "иноязычное "магазин" употреблять можно, а "шоп" уже нельзя". Госпожа Драпеко напомнила, что закон не ограничивает частную жизнь людей. Он касается лишь "отношений государства с обществом".
По мнению российских лингвистов, ограничения, прописанные в законе, "остаются спорными". К примеру, ведущий научный сотрудник Института русского языка Российской академии наук Лариса Шестакова считает, что нормированная речь довольна динамична. "Это очень уязвимый момент, - поясняет госпожа Шестакова. - Нормативы закрепляются словарями. Иностранное слово может быть сегодня и не зафиксировано в словаре, но через некоторое время может появиться в его новом издании. Ограничителем должен становиться сам язык, а не закон о нем".
Закон "О государственном языке" не предусматривает наказания за его нарушение. Он отсылает к другим законам, регламентирующим сферы использования госязыка. В случае с законом о СМИ никаких карательных санкций за использование заимствований не предусмотрено. Кроме того, у СМИ остается прописанная в законе лазейка: они могут использовать любую лексику на собственное усмотрение, если она "является неотъемлемой частью художественного замысла".
Закон о рекламе, не получивший подобных преференций, в этом смысле более строг. "К примеру, любой рекламный слоган, написанный на иностранном языке, следует регистрировать как товарный знак", - говорит генеральный директор Ассоциации рекламодателей Вадим Желнин. За нарушение этого положения полагается штраф в 400-500 МРОТ. Правда, господин Желнин считает, что для производителей рекламы эта сумма столь ничтожна, что никто не станет обращать на нее внимания, и все продолжат использовать иностранную лексику.