Спустя два месяца после теракта в школе N1 обстановка в Беслане резко обострилась. Родственники погибших заложников считают, что власти намеренно затягивают расследование и скрывают от них правду.
В среду на встречу с ними в Беслан приехал замгенпрокурора России по Южному федеральному округу Николай Шепель. Он вместе с представителями местных властей попытался успокоить родственников, но те прогнали прокурора и потребовали встречи с президентом Северной Осетии Александром Дзасоховым. Теперь родственники заложников собираются написать обращение к президенту РФ Владимиру Путину с требованием встретиться с ними и провести объективное расследование, пишет "Коммерсант".
Бесланцы приходили к Дому культуры три дня. В среду утром сказали, что в этот день президент Александр Дзасохов и бывший глава администрации Правобережного района Борис Уртаев точно приедут на встречу.
К трем часам люди потянулись в ДК - здесь они провели первые три дня трагедии. Без пяти минут три к зданию подошли глава администрации Правобережного района Владимир Ходов, бывший глава Борис Уртаев, бывший мэр Олег Габуев, старший следователь Генпрокуратуры Константин Люфи и замгенпрокурора России по Южному федеральному округу Николай Шепель.
В зале, куда вошла делегация, уже было больше тысячи человек. "Мы все хотели, чтобы власти ответили на наши вопросы, - сказал глава администрации Правобережного района Владимир Ходов. - Мы хотели, чтобы нам рассказали, как идет следствие. Сегодня нам об этом расскажут".
Рассказывать стал замгенпрокурора Николай Шепель. Он сказал, что боевиков было 32 и что 27 из них опознаны. Что террористы употребляли наркотики. Что в Малгобекском районе Ингушетии в лесу обнаружили лагерь террористов, в связи с чем начальника РОВД этого района привлекли к ответственности. Заодно привлекли к ответственности и начальника РОВД Правобережного района Северной Осетии. Все они обвиняются в халатности.
Однако в этот момент раздались первые крики: "Зачем вы нам об этом говорите? Мы это давно знаем!" - пишет "Коммерсант".
"Почему вы все время говорите про 32 террориста? - раздался вопрос. - Мы все видели, что их там гораздо больше было!"
Прокурор ответил, что следствие не зацикливалось на цифре 32, просто у следствия пока нет других данных. Залу ответ не понравился. "Мы все знаем, что в школе еще до захвата было оружие, - снова раздался вопрос. - Почему власти отрицают это?"
"По данным следствия, оружия в школе не было, террористы принесли его с собой", - ответил прокурор Шепель.
Этот ответ бесланцам не понравился еще больше, отмечает "Коммерсант". Зал просто взорвался. "Оружие было! - закричали люди. - Там его было столько, что они просто не смогли бы его с собой привезти!" К микрофону подошла Сусанна Дудиева, у нее в школе погиб сын, восьмиклассник Заур.
"То, что вы говорите, нас не устраивает, - сказала она. - Может, вы не имеете права, возможности разглашать всю информацию, но полуправда и полумеры уже никому не нужны. Вот заместитель генпрокурора говорит, что они расследуют причины и обстоятельства, сделавшие возможным осуществление теракта в Беслане. Но все мы сами уже знаем об этих причинах и обстоятельствах. И главная причина - коррумпированность власти, органов внутренних дел, людей, которых президент Дзасохов собрал вокруг себя!"
"Где был Путин?"
"Скажите, кто вел переговоры с террористами? Кто ответит за то, что они не состоялись?" - спросили у Шепеля. "Были приглашены профессионалы из Москвы, - ответил прокурор. - Люди, специализирующиеся на переговорном процессе". Однако бесланцы потребовали назвать конкретные имена.
Замгенпрокурора покачал головой. Ему на помощь пришел старший следователь Люфи, который заявил, что террористы не выдвигали никаких требований. Как отмечает "Коммерсант", следователь сказал это зря - зал снова взорвался. "Зачем вы врете?" - закричали люди.
"Они начали выдвигать требования с первого часа, - сказала бывшая заложница Фелиса Батагова. - Мы все знали про их требования! И власти про них знали! Они нам говорили: вы не нужны своему государству, ваше государство даже не говорит, сколько вас тут".
Людмила Цой, которая смогла найти и опознать свою погибшую дочь Свету только через месяц после трагедии, сказала: "Я знаю, что есть какое-то международное право, по которому если где-то захватывают в заложники больше 500 человек, то вмешивается мировое сообщество. И наши власти намеренно скрывали от всего мира, что в школе больше тысячи!"
Обстановка в зале накалялась. "Откуда взялся Аушев?" - крикнули прокурору Шепелю. "Его пригласили сотрудники ФСБ", - ответил прокурор.
"А с каких это пор экс-президент Ингушетии является самым главным человеком в России? Где были все остальные? Когда мы сидели в спортзале, террористы нам говорили: сейчас придет самый важный человек в России. И мы все думали, что придет Путин, и ждали. А пришел Аушев. Так где был Путин?"
Прокурор молчал.
"Если будешь говорить про оружие, сгноим"
К микрофону подошел бывший заложник Руслан Болоев, у которого погибла дочь-школьница. "Не надо врать, - сказал он, поворачиваясь к следователю Люфи и прокурору Шепелю. - Не надо врать, что оружия в школе не было. Меня самого заставляли из библиотеки носить в спортзал пластит и оружие".
"Погодите, - поднялся следователь Люфи и направился к господину Болоеву. - Давайте-ка прилюдно разберемся. Я вас допрашивал? Да? Вы мне сказали, что оружия в школе не было? Сказали?"
"Сказал! - ответил бывший заложник. - А что мне было делать, если ко мне домой приходили двое людей в форме и угрожали: если будешь говорить про оружие, сгноим".
Тут оказалось, что люди в форме приходили не только к господину Болоеву. "И ко мне приходили!", "И мне говорили то же самое двое военных!" - раздалось из зала.
"Давайте пройдемся, разберемся", - предложил следователь Люфи, взяв Руслана Болоева под локоть и направляясь куда-то в сторону. Однако зал закричал: "Оставьте его в покое! Вы тоже хотите его сгноить?!" Следователь остановился. Прокурор Шепель поднялся со своего места. "Успокойтесь, - сказал прокурор. - Следователь просто хотел задать ему несколько вопросов".
Прокурор Шепель сказал, что следствие вообще-то продлено до 1 января, потому что не хватает времени: первые показания свидетелей были слишком эмоциональны, и свидетелей опросят повторно. Так что первые итоги следствия появятся только в новом году.
"А вы кто такой вообще?! - направилась к прокурору Шепелю пожилая женщина. - Зачем вы сюда пришли? Кто вас звал? Мы не вас ждали сегодня!"
"Вы хотите, чтобы я ушел?" - спросил ее прокурор. Зал согласился его выслушать. Его спросили, кто руководил оперативным штабом по освобождению заложников.
"Президент Дзасохов и начальник УФСБ по Северной Осетии Валерий Андреев (уволен после трагедии)", - ответил прокурор. "А почему один уволен, а другой нет?" - закричали в зале. На это прокурору Шепелю тоже нечего было ответить.
"Да он ничего нам не скажет! - не выдержал кто-то. - Пусть уходит".
Делегация покинула зал.
"Видимо, из-за всей этой дезинформации Путин не счел нужным прилететь к нам"
"Вот, все ушли, - сказал господин Ходов. - Может быть, теперь поговорим?" С мест стали подниматься люди и рассказывать, что они пережили и как они с этим живут, пишет "Коммерсант". Они говорили, что следствие ведется неправильно. Что нет никакой информации и возможности контролировать это. Что на свидетелей давят, чтобы скрыть какую-то информацию. Вспомнили про погибших учителей. Про то, что было внутри школы в те три дня.
"После взрывов я с дочкой убегала в столовую, - вспоминала бывшая заложница Алла Ханаева. - В зале было много раненых, они кричали. Их можно было спасти, но потом были выстрелы, все загорелось, и они сгорели заживо".
В зале заплакали. Алла вытерла глаза. "А когда мы забежали в столовую и начался обстрел, дочка моя сказала: "Мамочка, я умираю, мне попало в бок". Моей дочке было семь лет", - рассказала женщина. Теперь плакали многие.
После собрания комитет матерей Беслана принял решение написать обращение к президенту Путину. Там будет про все, о чем они говорили в этот день. И там будет про все, чего они ждут от президента, пишет газета.
"Я считаю, что мы не вправе винить все государство, - сказала Светлана Дудиева. - А то, что касается президента Путина, то мы его в Беслане очень ждали. Видимо, из-за всей этой дезинформации он не счел нужным прилететь к нам".