Президент Ирана Махмуд Ахмади Нежад был непривычно осторожен в своей реакции на битву России с Западом из-за Грузии. В отличие от сирийского коллеги Башара Ассада, который источал похвалы Москве и оправдал ее военную интервенцию, иранский лидер на прошлой неделе лишь подверг косвенной критике тех, кто обрушивается на Россию, отмечает во вторник The Financial Times.
"Страны, которые не входят в регион, не вмешиваются в дела стран этого региона", – заявил он на саммите Шанхайской организации сотрудничества.
Ирану выгодно оставаться в стороне, пока разворачивается новая геополитическая игра, и Тегеран пытается просчитать свое место в ней, отмечает издание. Вместе с тем Ирану на руку, что Россия поднимает цену своего сотрудничества с другими членами СБ ООН по вопросу сворачивания иранской ядерной программы.
Однако не так уж невероятно и то, что в итоге Москва может попытаться "купить" выход из европейского кризиса, предложив более мощную помощь по иранскому вопросу.
В краткосрочной перспективе проблемы в другой части света – это определенно хорошие новости для Ахмади Нежада. Это дает его ученым время для запуска и эксплуатации центрифуг и совершенствования ядерных технологий. И это прекрасно согласуется с иранской стратегией затягивания ядерного кризиса, по крайней мере до тех пор, пока не будет избран новый американский президент, считает FT. (Полный текст на сайте InoPressa.ru)
Иранский ядерный диспут исчез из заголовков спустя какие-то недели после того, как, казалось, близилась кульминация. Этим летом мировые державы, включая Россию, еще раз озвучили предложение о предоставлении Тегерану экономических и политических стимулов с тем, чтобы убедить его приостановить программу обогащения урана. Ответом Ирана стало умышленное затягивание.
Люди, близкие режиму, шептали всем, кто был готов слушать, что Иран заинтересован в "сладкой пилюле", содержащейся в пакете предложений. Согласно этим условиям, Иран в качестве первого шага может заморозить лишь расширение деятельности по обогащению урана, а ООН перестанет рассматривать новые санкции в отношении страны.
Когда начали нарастать слухи, что Израиль может нанести военный удар по иранским ядерным объектам (сейчас эти слухи, из-за очевидной оппозиции США, пошли на убыль), Соединенные Штаты впервые согласились на участие в прямых переговорах с иранским представителем высокопоставленного американского чиновника.
Однако Иран, обрадовавшись уступке, не предложил ничего в ответ. Вместо ожидаемых "да" и "может быть" на переговорах в Женеве дипломаты получили иранское контрпредложение о бесконечных переговорах. Отношение Ирана разочаровало всех участников, включая россиян, и усилило перспективу формирования более решительного международного фронта против Ирана. Москва, однако, не спешила в вопросе введения нового раунда санкций ООН.
Сейчас, когда американское и западноевропейские правительства осуждают Россию за вторжение в Грузию и признание мятежных регионов Южной Осетии и Абхазии, ее сопротивление ужесточится.
Однако пока еще слишком рано предполагать, что, если мир столкнется с возродившейся и более агрессивной Россией, Иран сорвется с крючка.
С одной стороны, кризис может заставить ЕС пойти по стопам США и ввести новые односторонние санкции против Тегерана.
Более того, похоже, что цель Москвы – это утверждение своих сил вдоль собственных границ, а не разжигание более широкого глобального конфликта. И хотя ее отношения с Ираном были дружественными, Москва боится иранской атомной бомбы в такой же степени, если не больше, чем США. Между тем история российского вмешательства в дела Персии заставляет Иран опасаться нынешних российских намерений.
На прошлой неделе премьер Владимир Путин намекнул, что сотрудничество по Ирану зависит от того, насколько Запад будет готов учитывать опасения России. Однако он также дал понять, что Россия поддержала три резолюции ООН по Ирану, потому что они отвечали "национальным интересам" России.
Пусть иранцы пока радуются возникшей напряженности в Европе. Однако сомнительно, что они могут рассчитывать на содействие России в том, чтобы она вытащила их из ядерного диспута, заключает The Financial Times.
Отметим, что 28 августа на прошедшем в столице Таджикистана саммите стран-участниц Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) лидеры государств выразили поддержку России в "содействии миру" на Кавказе.
После завершения саммита президент России Дмитрий Медведев предложил президенту Ирана Махмуду Ахмади Нежаду обсудить двусторонние отношения и крупные международные проблемы. Ожидалось, что лидеры согласуют позиции по грузинскому вопросу, однако сенсация не состоялась. Серьезность встречи подчеркнуло участие в ней со стороны РФ секретаря Совбеза Николая Патрушеве, министра иностранных дел Сергея Лаврова и помощника президента Сергея Приходько.