Политики и эксперты США обсуждают достигнутые в переговорах с Пхеньяном договоренности. В то время как администрация Белого дома видит в них пример "дипломатического прорыва" и личный успех госсекретаря Кондолизы Райс, критики со стороны неоконсерваторов считают соглашение "очередной уловкой" ради выигрыша времени и продолжения корейского атомного проекта.
Администрация Белого дома считает заключенный договор с Северной Кореей успехом многосторонней дипломатии Кондолизы Райс и полагает, что он является примером, которому должен последовать Иран. "Шестисторонний стол переговоров оказался самой лучшей возможностью для использования дипломатии с целью урегулирования вопроса о ядерных программах Северной Кореи", – цитирует итальянская газета La Stampa американского президента. Это высказывание Буша касается многосторонних переговоров, в которых с 2002 года помимо КНДР участвуют Япония, Китай, Россия, Южная Корея и США.
И если всего лишь 4 месяца спустя после проведения первого ядерного испытания Пхеньян согласился закрыть ядерные объекты в Йонбене и начать демонтировать другие объекты в обмен на пакет помощи в 300 млн долларов, то это лишь потому, что "все участники переговоров разделяют обязательство по превращению Корейского полуострова в безъядерную зону", подчеркнул Буш. Высокая оценка многосторонних усилий должна стать признанием для Райс, которая с момента вступления в должность главы Госдепартамента в январе 2005 года, по ее словам, делала ставку на "дипломатию" в деле решения этого кризиса (полный текст на сайте InoPressa).
Однако сама Райс заняла осторожную позицию по поводу достигнутого соглашения: "Через 60 дней деятельность на ядерных объектах будет остановлена, и вслед за этим начнется этап демонтажа. Подпись Северной Кореи свидетельствует о том, что она готова принять стратегическое решение, но оно не будет исполнено до тех пор, пока мы не увидим, что демонтаж осуществлен". Это означает, что Белый дом будет следить за каждым корейским шагом, чтобы не оказаться в дураках, как это произошло с администрацией Клинтона после подписания аналогичного договора в 1994 году, который Пхеньян использовал для выигрыша времени.
Об опасности того, что Буш и Райс могут попасть в такую же ловушку, как и Клинтон, говорил Джон Болтон, бывший постоянный представитель США при ООН. По его словам, "договор стимулирует другие страны следовать по ядерному пути", потому что "гарантирует экономические награды тем, кто стал обладателем атомной бомбы". "Администрация Буша вышла из этих переговоров крайне ослабленной в момент, когда ситуация в Ираке и Иране требует того, чтобы мы были сильными", – добавил Болтон. При этом он поддерживает критику со стороны неоконсерваторов. Так, National Review Online характеризует оформленные договоренности как "возвращение в 1994 год", а эксперт по стратегическим вопросам Николас Эберштадт из института American Enterprise говорит о "дипломатическом прикрытии Пхеньяном своего атомного проекта".
На критику ответил посол Кристофер Хилл, который по поручению Клинтона работал на Балканах и которому Райс поручила вести переговоры с Северной Кореей. По его словам, разница с 1994 годом заключается в том, что "в то время было соглашение с одними США, но теперь в нем участвуют шесть партнеров, включая Китай". Именно Хилл проложил дорогу к достижению соглашения, начав переговорный процесс с северными корейцами с глазу на глаз и следуя формуле, которую отверг Болтон. Одним из итогов прямого диалога между США и КНДР стало обязательство Буша вычеркнуть Северную Корею из списка стран-изгоев, поддерживающих терроризм, а также отменить двусторонние санкции вместе с Токио и Сеулом.
Если Болтон опасается, что Пекин направит вдохновляющее послание Тегерану, то Райс думает иначе: "Это соглашение является посланием Ирану, потому что показывает, что мировое сообщество в состоянии свести воедино свои возможности", чтобы противостоять распространению ядерного оружия. "Пекинское соглашение является примером для Ирана с той лишь разницей, что мы не хотим, чтобы у Ирана уже была атомная бомба", - добавил пресс-секретарь Белого дома Тони Сноу.
Спустя несколько часов директор МАГАТЭ Мухаммед эль-Барадеи заявил: "То, что произошло, свидетельствует об эффективности переговоров для решения самых деликатных ядерных вопросов". За 10 дней до истечения срока, установленного резолюцией ООН 1737, по прекращению реализации иранской ядерной программы это означает, что если в Тегеране кто-то готов предпринять четкие шаги назад, то мировое сообщество может ответить такой же щедрой помощью, какая была обещана Пхеньяну.
Возможно, не случайно пресс-секретарь Белого дома Тони Сноу выступил по вопросу об иранских бомбах, используемых повстанцами в Ираке, чтобы дать понять, что они действуют не от лица "правительства, а от лица истинных руководителей Ирана". Эти дипломатические намеки Сноу символизируют готовность Вашингтона вести переговоры по ядерному вопросу с желающими среди аятолл, коли таковые найдутся, заключает итальянская газета.