"В зале судья Яна Сергеевна Павлова (думаю, моя ровесница), ее помощница, на которую она все время орет, молоденький полицейский из ОВД Сокольники (привет вам, ребята! Знаю, что читаете) и судебный пристав - мордоворот в бронежилете", - рассказывает в Facebook писательница, задержанная 27 июля на акции протеста в Москве.
"Судья визжит:
- Паспорт ваш давайте сюда!
- Я отдала его вашей помощнице.
Она вдруг становится приторно-слащавой и начинает говорить как с ребенком.
- У, какая молодец. Умница. Мо-ло-дец.
- Послушайте, давайте без панибратства и сюсюканья.
- Вы вообще понимаете, где находитесь?! Вы обязаны уважать суд! И вообще встаньте!
- Вот и уважайте меня тоже. Я взрослый человек, обращайтесь ко мне уважительно. И тон смените.
Помощница смотрит на меня испуганно, судебный пристав - злобно.
- Есть ли у вас основания для отвода судьи?
- То есть?
- Вы мне доверяете?
- Нет. Я всей российской судебной системе не доверяю. Но у меня же нет вариантов. От вас всё равно ничего не зависит, вам уже спустили решения, а вы их только озвучиваете.
- Что вы хотите этим сказать?!
- Что вы ничего не решаете. За вас уже все решили, а вы только озвучите приговор.
- Это ваше мнение, и вы можете держать его при себе!
- Могу держать, а могу и не держать.
- Пристав, почему вы бездействуете! Немедленно примите меры.
Судья быстро зачитывает протокол.
- Бла-бла-бла, в составе группы граждан в количестве около двух тысяч человек...
- Да это чушь! Не было там двух тысяч человек!
- ...привлекая внимание граждан и средств массовой информации...
- Да я сама средство массовой информации!
- ...скандировала лозунги...
- Ложь! Ничего я не скандировала!
- Прекратите перебивать!
- А вы прекратите этот бред читать. Это всё ложь. Ничего я не скандировала.
- Я зачитываю протокол!
- Лживый у вас протокол.
- Ещё одно слово - и это будет расценено как неуважение к суду.
- А за что вас уважать?
Судья дает слово свидетелю, молоденькому полицейскому из ОВД Сокольники, который подписывал протокол. Свидетель путается в показаниях, не помнит, что и когда подписывал.
- А почему ваш свидетель не помнит, что он подписывал? - кричу я с места.
Судья багровеет.
- Встаньте, когда вопросы задаете!
Я встаю.
- Вот что я хочу вам рассказать. В протоколе написано, что я якобы что-то скандировала...
- Так нам сказали полицейские, которые вас доставили, - говорит свидетель.
- Я вам сейчас расскажу как было... (Судья начинает сердито сопеть, и я быстро тараторю, чтобы успеть все сказать). Полицейские, которые нас привезли, быстро уехали. А подписанный вами протокол сочиняли ваши коллеги из отделения, я подслушивала под дверью. У меня есть аудиозапись, но суду на нее плевать, как и вам. И именно ваши коллеги, следователи, выдумали, будто мы что-то скандировали...
- У вас есть вопросы к свидетелю? - перебивает меня судья.
- Как вам не стыдно! Вы составили лживый протокол, и вы это прекрасно знаете!
- Я сказала: вопросы!
- А, да не вопрос. Вам не стыдно составлять лживые протоколы?
- Вопрос снят!
- Вам не стыдно во всём этом участвовать?
- Вопрос снят!
Судья объявляет перерыв и выходит.
- Эй! Пссс! Свидетель! Извините, не знаю, как вас зовут.
- Константин.
- Константин, вы не обижайтесь. Я все понимаю, вас заставили, прислали, такая работа.
Он молчит.
- А отделение у вас хорошее, привет там всем передавайте.
- Так это вы написали, что мы вас курить водили?
- Да, и что пиццу разрешили заказать. Нет, серьезно, все отлично было, спасибо. А вы что, читали?
- Нет. Мои родители мне рассказали, они в интернете увидели.
Через пару минут свидетель обвинения присылает мне запрос в друзья в Фейсбуке. Мордоворот-пристав, опершись о свидетельское место, тоже решает поболтать.
- Вы уж только давайте больше к нам не попадайте.
- Так вы меня не хватайте на улице ни за что, я и не буду попадать.
- А вы не ходите куда не надо!
- Я вообще-то пишу об этом. Вот сегодня в норвежской газете моя статья вышла.
- О другом чём-нибудь пишите. О цветочках.
- О чём, о чём? О цветочках? А может, о пожарах в Сибири? Вот такие мордовороты, как вы, лучше бы пожары тушили, вместо того, чтобы безоружных старушек и студентов на митингах избивать.
- Я уже на пенсии!
Я смотрю на его гладкое, розовое, молодое лицо.
- На пенсии? Не рановато?
- За выслугу лет!
- Нам-то пенсионный возраст подняли. А вы уже на пенсии.
- Я рррродину защищаю!
- Это я родину защищаю!
- Я свою защищаю. А вы... вы... чужую.
- Это какую чужую?
- Норвежскую!
И уходит, хлопнув дверью. Вместо него приходит другой пристав. Судья зачитывает приговор.
- ....Александрову-Зорину Елизавету Борисовну признать виновной...
Я начинаю хохотать.
- … назначить административное наказание в виде штрафа в 20 000 рублей.
- Позор! - кричу я.
- Вот согласна, - язвит судья.
В дверях оборачиваюсь к ней.
- Поганая у вас работёнка. Бесстыжие вы люди. Как вы в зеркало смотрите, как вы спите после всего этого? Позор!
Судья нагло ухмыляется. Свидетель обвинения опускает глаза".