Имя ученого и писателя Чингиза Гусейнова известно не только в России и Азербайджане. Его художественные произведения и научные труды переведены на многие языки мира.
В последние годы он все чаще обращается к исламской проблематике. В ближайшее время должен выйти его роман о пророке Мухаммеде "Не дать воде пролиться из опрокинутого кувшина". Недавно вышла новая книга Гусейнова "Суры Корана, расставленные Ибн Гасаном по мере ниспослания их Пророку". Едва появившись, она стала предметом горячих споров. О том, как создавалось это произведение, писатель рассказал в интервью НГ-Религии.
В процессе работы над романом писателю при ссылках на священную книгу мусульман постоянно приходилось сталкиваться с трудностями. По мнению Гусейнова, канонический текст Корана составлен с большими композиционными ошибками. Писатель объясняет это следующим образом.
"Как известно, через двадцать лет после смерти Пророка Мухаммеда собрались знатоки и на основе ходивших списков составили канонический текст. При этом они исходили из земной логики. Они решили, что законоведческие суры надо поместить первыми. Но ниспосланы-то они были в другом порядке! И мне захотелось расставить суры в изначальной последовательности и заново перевести их на русский. Работа заняла шесть лет", - рассказывает Чингиз Гусейнов.
По мнению писателя, изначальная последовательность сур известна по хадисам, то есть рассказам Мухаммеда. Сам Чингиз Гусейнов, по его собственным словам, ничего не придумал. Многие поколения ученых, прежде всего арабских, работали над этой проблемой.
Выстроив суры в изначальном порядке, писатель обнаружил, "что получилась другая книга", в которой "выявляется совсем другая логика, другие идеи. Я даже не ожидал сначала, что столько изменений было сделано в угоду политике", - отмечает Чингиз Гусейнов.
Это касается, к примеру, такого определения, как "неверные". Когда последние суры поместили в начало, получилось, что неверные - это не только язычники, против которых направлено основное содержание Корана, но и христиане с иудеями. А ведь это противоречит всей идее Писания. Более того, из первоначального текста были исключены две важнейшие суры: "Муса" и "Иса", то есть "Моисей" и "Иисус".
Еще один просчет, по мнению писателя, состоял в том, что арабский язык объявили языком Аллаха . И получилось, что Аллах - это Бог одних только мусульман. Но это в корне неверно. Ведь и Тора, и Евангелие, и Коран - все это книги, данные единым Богом. Они отличаются композиционно, стилистически, но не сюжетно. Аллах не пользуется каким-то одним человеческим языком. И каждый пророк, разгадывая божественные символы и знаки, переводит их на свой язык, считает Чингиз Гусейнов.
Касаясь переводов Корана на другие языки, писатель отметил, что из-за незнания арабского ему пришлось работать с переводами на русский, турецкий и азербайджанский, выверяя каждый аят. При этом он был поражен тем, какие могут существовать разночтения.
Очень долго существовал запрет переводить Коран на другие языки и даже самостоятельно изучать его. Однако Гусейнову удалось найти один хадис, где говорится, что Мухаммед приравнивал тех, кто изучает Коран, к борцам за веру, поэтому писатель считает, что "выполняет наказ Пророка".
Чингиз Гусейнов отмечает, что практически каждый переводчик Корана делает не перевод, а подстрочник. Например, прекрасно откомментированный перевод Османова на русский язык слишком буквален. Однако, по мнению писателя, "Коран - текст в первую очередь художественный, поскольку Бог - самый великий художник. А у художественного перевода существуют законы".
Говоря о негативной реакции, которую может вызвать "неканонический подход" писателя к Корану, он отмечает, что официально против книги никто не выступает. Никакой крамолы в этой работе нет, поскольку всем известно, что суры не так расставлены.
Писатель не пытался отменить канонический Коран или умалить роль арабского языка. Им руководило лишь стремление восстановить справедливость и желание показать, что между тремя авраамическими религиями гораздо меньше противоречий, чем принято считать.
Например, ислам не признает христианскую идею Святой Троицы. Сказано, что у Бога не может быть ни сыновей, ни дочерей. Но когда писатель выстроил суры в хронологическом порядке, стало ясно, что это говорилось только о язычестве. Дело в том, что в те годы верили в языческого бога, которого звали Аллах. У этого бога было три дочери. И в первых сурах Корана нет слова "Аллах". Сначала упоминается "Создатель", "Творец", "Всевышний". Слово "Аллах" появляется лишь позже.
При этом Мухаммед сразу же говорит, что у Аллаха нет никаких дочерей. Это, по убеждению Гасанова, нужно было, "чтобы провести черту между Богом единым и языческим идолом".
Когда же упоминание о детях переставили в начало, получилось, что Коран выступает в первую очередь против Исы как сына Бога, рассказывает Чингиз Гусейнов.
Христос в Коране именуется Иса ибн Марйам, то есть сын Марии. Исключительный случай, когда отчество дается по матери. Сказано, что он сотворен от Бога нашего. Указывается, что рожден он необычно. Правда, сказано и то, что он не может быть приравнен к Богу.
Все, к чему призывает Чингиз Гусейнов, - это, по его словам, "признать, что речь идет о едином Боге всех авраамических религий.
"Я сознательно не употреблял слова "Аллах", чтобы не получилось, будто бы речь идет о Боге одних только мусульман. Ведь Он - Бог всех людей.
В своей книге Чингиз Гусейнов пишет и о шахидах.
Сейчас все говорят о том, что террористы-смертники не имеют отношения к исламу, но при этом продолжают называть их шахидами. Ни в коем случае нельзя употреблять эту терминологию, убежден писатель, иначе все будут думать, что самоубийцы погибают за веру.
Свою задачу Чингиз Гусейнов видел в том, чтобы, с одной стороны, спасти доброе имя ислама, а с другой - ударить по тем исламским идеологам, которые используют веру в политических целях.